Участники подтвердили приверженность территориальной целостности Сирии. Лидеры России, Германии, Франции и Турции беседовали около трех часов. О чем они договорились и почему на встречу не позвали Иран?
Владимир Путин, Эммануэль Макрон, Ангела Меркель и Реджеп Тайип Эрдоган. Фото: Михаил Климентьев/ТАСС
В Стамбуле завершился четырехсторонний саммит по Сирии. Как и было запланировано, официальная часть беседы лидеров четырех государств — России, Германии, Франции и Турции — продлилась около трех часов с небольшим перерывом. Перед этим они провели ряд двусторонних встреч, а также пообщались вчетвером во время прогулки по парку.
«Саммит был продуктивным, мы остались приверженными территориальной целостности Сирии, военного решения конфликта там нет», — заявил на итоговой пресс-конференции Реджеп Эрдоган.
По словам турецкого лидера, «присоединение к переговорам ФРГ и Франции подтвердило возможность усовершенствовать астанинский формат». Выступавший после турецкого лидера Владимир Путин поднял вопрос о послевоенном устройстве в Сирии:
«Все участники встречи согласны в главном: добиться долгосрочной стабильности в Сирии можно исключительно политико-дипломатическими средствами. В первую очередь необходимо обеспечить запуск деятельности конституционного комитета в Женеве, который призван рассмотреть основополагающие вопросы будущего государственного устройства Сирии».
Россия рассчитывает на то, что Турция как можно скорее обеспечит отвод техники и вооруженных сил от линии разграничения в Идлибе, но Россия оставляет за собой право помочь туркам в ликвидации террористов в этой сирийской провинции, заявил также Владимир Путин. Кроме того, он предложил поддержать российскую инициативу о созыве международной конференции по сирийским беженцам. О результатах саммита Business FM побеседовала с востоковедом Саидом Гафуровым:
Что, по вашему мнению, имел в виду под территориальной целостностью Эрдоган? Он отказался от своей идеи контроля северных провинций Сирии, фактически полностью признал власть Дамаска?
Саид Гафуров: На самом деле, его неверно интерпретировали. Он никогда не утверждал, что собирается нарушить границы Сирии и захватить территории. Он говорил примерно так, что, пока власть в Дамаске не в состоянии сама это контролировать, мы берем вопросы безопасности в свои руки. Он знает, что между Дамаском и курдскими политическими партиями идут интенсивные консультации, договоры и уже пошли практические решения. Офицеры из группы по примирению сторон говорят, что самое удивительное то, как быстро пошла практическая реализация договоренностей между курдами и Дамаском. Сейчас уже и экономические пошли, потому что надо посевную на озимые финансировать и все остальное.
Какие формы может принять новая конституция в Сирии, удастся ли созвать совещание в Женеве по этому поводу, про которое говорил Путин? До сих пор все женевские встречи по Сирии оказывались малоэффективными.
Саид Гафуров: Конечно, удастся, это вообще не большая проблема. Больше того, почва уходит из-под ног зарубежной оппозиции совершенно. Они уже не понимают, что думать, что хотят сирийцы, слишком долго были за границей, и при этом они получают львиную долю иностранной поддержки. Она до оппозиционеров сильно не доходит, остается у заграничных организаций. Для них это выгодно. Там же у оппозиции нет единой позиции. То они хотят места в правительстве, то говорят, нам места в правительстве не нужны, давайте нам посты вице-президентов. То есть там огромное количество вариантов, и это почти наверняка станет длинной игрой до тех пор, пока не договорятся содержательно о разделении постов. Ну, нельзя принять конституцию и закончить гражданскую войну. Примут конституцию, она будет хорошей, демократической, но на самом деле это такой символический акт. Придут выборы, Дамаск поделится с ними властью, даст им провинциальные органы, депутатов в парламенте, кого-нибудь из оппозиции попытаются позвать в правительство, если они пойдут. Решение об Идлибе уже вырисовывается отчетливо, там единственная проблема внутри самого Идлиба — между большинством «Братьев- мусульман» и меньшинством ваххабитов.
Эрдоган заявил, что вовлечение Ирана в сирийское урегулирование необходимо в интересах самих сирийцев. При этом на встрече Иран представлен не был. Почему?
Саид Гафуров: И англичане, и французы просили, чтобы их не было, чтобы их с Вашингтоном не поссорить. На самом деле Иран в процессе, англичане и французы принимают это как реальность. Я вам расскажу удивительную историю. Я год не ездил в Сирию. За год в Сирии открылось три пивоваренных завода. В условиях войны, представляете? Там работает пять автомобильных заводов. То есть это совершенно не то, что нам показывают по телевизору, это действительно уже восстанавливающаяся страна, в которой немцы уже тайком, тихонечко принимают участие, англичане и французы пытаются не упустить свой шанс. Чтобы при этом не поссориться с американцами, они попросили иранцев не звать, но реальность понимают очень хорошо, что оппозиция согласилась сложить оружие и перейти к выборам в том числе и благодаря гарантиям Ирана, не только России и Турции.
Иран как участник «астанинской тройки» будет проинформирован об итогах четырехстороннего саммита в Стамбуле, особо подчеркнул на итоговой пресс-конференции Эрдоган. После нее лидеры России, Германии, Франции и Турции продолжили общение в менее формальной обстановке — за ужином.
