Кто войдет в новое российское правительство?

— Назначение Мишустина было предсказуемо. Коней на переправе не меняют, зачем ломать то, что работает. Более того, назначение любого другого воспринималось бы как ступенька к следующей должности, а власть совершенно не заинтересована в транзите. Счетная палата да, действительно интересна. Как известно, глава Совфеда направила список из трех кандидатов на должность главы Счетной палаты, в который вошли сенатор от Калужской области Анатолий Артамонов — уважаемый человек, исполняющий обязанности главы Счетной палаты Галина Изотова, тоже уважаемый человек, и очень уважаемый человек — заместитель руководителя контрольного управления администрации президента Борис Ковальчук. Но понятно, что если бы главой Счетной палаты стал Артамонов, это означало бы, что статус Счетной палаты не растет. Если говорить о Борисе Ковальчуке, то с учетом не только его фамилии и принадлежности к влиятельной группе интересов, но и с учетом его нынешней позиции замглавы контрольного управления администрации президента — это ключевое управление в решении кадровых вопросов, можно сказать, что Счетная палата имеет шанс поднять свой статус, обрести руководителя, который явно будет бороться за влияние, который сделает все, чтобы Счетная палата была работающим эффективным инструментом. И я думаю, что для некоторых это плохая новость, потому что понятно, что активность Счетной палаты означает продолжение борьбы с коррупцией, с нецелевыми расходами бюджетных средств, с экономией средств. А сейчас экономия госсредств — это приоритет в условиях СВО, каждый рубль надо считать.

— Как можете прокомментировать новости о Мантурове?

— Это не было особенно предсказуемым, потому что Мантуров на хорошем счету и многие считали, что он в числе фаворитов, но, видимо, пришло время что-то обновить в работе Минпромторга. От Минпромторга в условиях СВО и санкционного давления, видимо, ждут большего — решения текущих проблем, импортозамещения, но самое главное — решений, которые повышают устойчивость российской экономики, работают на интересы оборонки.

— Путин предложил Мишустина в премьеры, а были ли вообще варианты?

— У Мишустина, конечно, были свои преимущества, но инсинуаций по поводу его фамилии было много.

— А выдвижение Мишустина означает, я так понимаю, доверие президента. А вот распространяется ли это доверие на состав всего правительства? Сохранят ли нынешние исполняющие обязанности свои посты?

— Думаю, что многие сохранят. Конечно, каких-то людей Мишустину доверят отобрать, оставить или не оставить. В то же время последнее слово всегда за президентом, и все кандидатуры до единой будут согласованы с ним.

— Новость о том, что Мантуров оставит пост главы Минпромторга, но при этом сохранит пост вице-премьера, кажется вам правдоподобной? У президента появились определенные вопросы к Мантурову?

— Задним числом можно найти блестящее объяснение всем решениям президента, но заранее предсказать мы их не можем.

— А Антон Алиханов, которого прочат теперь на пост главы Минпромторга, это похоже на правду?

— Про Антона Алиханова говорят, что он в хорошем смысле слова любимчик президента уже довольно давно, еще чуть ли ни с первых дней назначения, когда Путин побывал в Калининградской области. И вообще Калининградская область имеет для него особое значение, его бывшая жена оттуда. Про Алиханова говорили, что он молодой и перспективный, уже достаточно много лет, поэтому опять же будет легко найти объяснение его повышения наверх, на федеральный уровень. Но, насколько он годится для министерского поста, я не знаю.

— С тульским губернатором Алексеем Дюминым президент тоже недавно встречался. Его тоже одно время называли любимчиком президента.

— Ему прочат повышение наверх чуть ли ни с первых дней, как он оказался в Тульской области.

— Какие-то новые лица в правительстве еще возможны?

— Еще ходили слухи про губернатора Нижегородской области, но сейчас что-то затихло. Интересно назначение Ковальчука в Счетную палату, это, конечно, тоже имеющая свою логику кадровая ротация.

— Если можно, в этом месте поподробнее. Борис Ковальчук сейчас является заместителем руководителя контрольного управления администрации президента, он сейчас попал в список из трех кандидатур на пост главы Счетной палаты. Поясните, что тут интересного, в чем интрига?

— Суть в том, что список из трех кандидатур обычно, так и с губернаторами бывает, выставляют три кандидатуры, одна очевидная. Как правило, очевидная кандидатура и назначается. Вот Ковальчук — это очевидная кандидатура, фамилия известная. И старший Ковальчук, даже оба, являются довольно близкими людьми российскому президенту, поэтому и назначение Бориса Ковальчука в Счетную палату тоже найдет свое логичное объяснение.

— А какой аппаратный вес будет у Счетной палаты? Поднимется ли он?

— Скорее нет. Она будет работать в одной команде с исполнительной властью, а Ковальчук не Кудрин.

— Мы все привыкли, что, как появлялось новое правительство, затевались различные переформатирования структуры правительства. Возможно ли подобное в этот раз?

— Говорили про то, что вдруг понадобилось министерство молодежной политики. Или вдруг понадобилось, уже не в первый раз, особое министерство по делам миграции. Если они появятся, то тоже скажут: ну да, так и предсказывали. Если не появятся, то, в общем, они объективно и не нужны никому, потому что все эти задачи могут выполняться теми структурами, которые уже имеются. Но, опять же, есть русская бюрократическая традиция: когда обозначается проблема, то первое предложение, которое звучит, — давайте создадим специальную комиссию по этой проблеме и тем самым обозначим свою высокую заинтересованность в решении этой проблемы. Что вовсе не означает, что решение это будет более эффективным, чем в том случае, если бы комиссия не создавалась. Так, собственно, и с новыми ведомствами.

— По ведомствам — по вашему мнению, слабые звенья сейчас кто?

— Объективно говоря, если посмотреть, что происходит, то объективно слабое звено — Минобороны, вернее его руководство. Но это вовсе не значит, что уберут Сергея Кужугетовича. А если бы речь шла о другой стороне, то там арест замминистра обороны означал бы какие-то, так сказать, неприятности для его непосредственного начальника. Но поскольку мы живем в России, то вполне может ситуация дистанцироваться от министра: в конце концов, Шойгу-то ни в чем не виноват.

— Да, и мы его не дискредитируем, я очень хочу обратить на это внимание.

— Конечно, успешно идут боевые действия. Поэтому в данном случае я думаю, что ничего такого серьезного не произойдет.