«Мне кажется, что насильственная конвертация депозитов в капитал банка невозможна, а сейчас это невозможно абсолютно, потому что соответствующего закона нет. Но даже если такой закон будет принят, который будет разрешать насильственную конвертацию, то думаю, что кто-нибудь обратится в Конституционный суд, и Конституционный суд докажет, что такой закон противоречит Конституции. Если же рассмотреть это предложение, как не обязательное, если же считать возможным обращаться к крупным кредиторам банка с предложением превратить их депозиты в капитал, то мне эта идея нравится. Дело в том, что если банк попал в трудное положение, и ему не помогать, он, скорее всего, разрушится. И крупные кредиторы потеряют почти все. А если же банк находится не в слишком трудном положении, не в катастрофическом, может быть, увеличение капитала за счет депозитов его спасет, если банк не разграблен. Они разместят свои деньги в капитале банка, они, если банк удастся спасти, может быть, какое-то время будут получать дивиденды, тем самым использовать свои накопления разумным образом. А потом, когда банк, дай ему бог здоровья, встанет на ноги, может быть, они свою долю продадут кому-то и восстановят ликвидность своих накоплений».

Павел Медведев финансовый омбудсмен «Мне кажется, что насильственная конвертация депозитов в капитал банка невозможна, а сейчас это невозможно абсолютно, потому что соответствующего закона нет. Но даже если такой закон будет принят, который будет разрешать насильственную конвертацию, то думаю, что кто-нибудь обратится в Конституционный суд, и Конституционный суд докажет, что такой закон противоречит Конституции. Если же рассмотреть это предложение, как не обязательное, если же считать возможным обращаться к крупным кредиторам банка с предложением превратить их депозиты в капитал, то мне эта идея нравится. Дело в том, что если банк попал в трудное положение, и ему не помогать, он, скорее всего, разрушится. И крупные кредиторы потеряют почти все. А если же банк находится не в слишком трудном положении, не в катастрофическом, может быть, увеличение капитала за счет депозитов его спасет, если банк не разграблен. Они разместят свои деньги в капитале банка, они, если банк удастся спасти, может быть, какое-то время будут получать дивиденды, тем самым использовать свои накопления разумным образом. А потом, когда банк, дай ему бог здоровья, встанет на ноги, может быть, они свою долю продадут кому-то и восстановят ликвидность своих накоплений».

«Иногда воруют данные из хулиганства, то есть не получают никакой пользы материальной от этого, только гордость, что они смогли взломать более или менее хорошо защищенную систему. Иногда данными торгуют обиженные, уволенные сотрудники либо банка, либо кредитного бюро. Никаких других предположений не могу придумать. Покупать такие базы могут в мошеннических целях, конечно же. Если получить много данных о каком-то гражданине, есть надежда притвориться им, через компьютерное заимствование, например, взять и получить деньги на имя этого гражданина и забрать их в свой карман. Кроме того, возможно, какие-то финансовые организации не очень высокого полета будут пользоваться этими данными для того, чтобы свои услуги предлагать. А, может быть, услуги такого типа, что более или менее надежному заемщику предложат кредит, безнадежному заемщику предложат услуги по избавлению от долга. Таких, к сожалению, жуликов в Интернете очень много, это раздолжители так называемые, которые предлагают за небольшую плату (а потом оказывается она очень большой) избавить от долгов».

«Бандитов в интернете немерено: бесконечное количество юристов, которые, скажем, закредитованным гражданам, у нас десять миллионов безнадежно таких граждан, предлагают банкротство. Люди слышали, что есть закон о банкротстве физических лиц и легко попадаются на эту удочку. Бесконечные фирмы, предлагающие легкий заработок денег в интернете: некоторые забирают у людей деньги для того, чтобы якобы купить какие-то акции, другие на Forex-рынке предлагают работать. Зачем нужно притворяться АСВ, я, честно говоря, не могу догадаться. Человек должен быть очень наивным, чтобы псевдо-агентство вынудило его заплатить деньги, а эти жулики же только денег хотят, больше ничего».

«Практически ничего. Он не сможет доказать, что он получил эту купюру у конкретного банка. Если б это можно было доказать, тогда банк должен был бы ему эту фальшивую обменять на настоящую, но я не вижу способа, которым это можно было бы доказать. Нужно было бы провести довольно сложное расследование, которое невозможно без полиции, а полиция за похожие дела не берется».