«Изменений пока не так много. Нужно отметить, что в тот момент, когда OBI закрылось, OBI остановило и оплаты всем поставщикам, текущие оплаты, то есть несколько месяцев оно не платила. Часть поставщиков начали ссориться с OBI, то есть подавать в суд и требовать деньги за поставленные товары, при этом остановив отгрузки. А часть поставщиков продолжала отгружать, получая небольшие транши от OBI деньгами, то есть они полностью долг не закрывали, но постепенно платили. Так вот сейчас, поскольку команда в компании OBI осталась та же самая, что и была, то есть фактически там никто не поменялся, OBI сейчас сотрудничает в основном с теми поставщиками, которые работали в течение сложного периода с OBI, не прекращали работу. А с теми, кто там подал в суд и остановил поставки, они отказываются продолжать работу, это, пожалуй, основное отличие. OBI изначально была довольно закрытая структура, и очень мало оттуда какой-то информации попадала, пока нет слухов. Но что мы видим внешне, команда осталась, люди продолжают работать над ассортиментной матрицей и продолжают ее насыщать в магазинах, то есть магазины стоят не с пустыми полками. Покупатели в магазинах есть, платежи постепенно идут, то есть они выравнивают свою дебиторскую задолженность и погашают просроченные платежи. Единственное, чего мы ждем в ближайшее время, это когда факторинговые компании с ними возобновят сотрудничество, это уже будет означать, что и для них OBI уже является надежным клиентом и они готовы их финансировать».

«Цены постепенно снижаются в нашем секторе в соответствии с текущим курсом доллара. Это делается постепенно. Нельзя сказать, что сейчас внутренний курс компании соответствует текущему 61 [рублю], но многие следят за остатками товара на складах, смотрят, по какой цене они были оприходованы, и исходя из этого снижают до 68-70 рублей. Постепенно процесс идет. Для бизнеса, которое так или иначе, с одной стороны, связано с импортным материалом, а с другой стороны, как мы, работает с сетями, где изменение цен по щелчку пальцев не делается, плохо любое изменение — как в большую сторону, так и в меньшую. Потому что в этот момент мы оказываемся между молотом и наковальней: с одной стороны, входящие цены растут, с другой стороны, исходящие цены, по которым мы продаем, мы изменить не можем. Для нашего бизнеса важна стабильность. Если курс доллара колеблется в диапазоне плюс-минус 8%, это нормально. Все, что больше, уже проблема для бизнеса. Но самая большая проблема — то, что ты не можешь прогнозировать ситуацию. Ты сейчас продашь товар, который у тебя есть на складе, по курсу 60 рублей, а завтра курс будет 70 или 80 рублей. Никто не знает, какой он будет. И ты уже не сможешь восполнить свои товарные запасы».

«Я отношусь полностью положительно, потому что те ограничения, которые они вводят, и те суммы, которые фигурируют в этих ограничениях, — 2 млрд и 8 млрд рублей — абсолютно адекватные, потому что к компаниям среднего бизнеса относятся компании с оборотом менее 2 млрд рублей по году. Соответственно, если у компании активы или кредитная нагрузка 8 млрд рублей, ее уже сложно отнести к малому и среднему бизнесу. Кредитование малого и среднего бизнеса обычно имеет лимиты. Когда все эти льготы уходили на крупные компании, малым компаниям и среднему бизнесу, которые действительно относятся к среднему бизнесу, не хватало. Поэтому если это перераспределится и льготные кредиты станут более расширенными и более доступными для малого бизнеса, это будет интересно для всех участников, поможет развиваться бизнесу. Льготные кредиты и не были рассчитаны под крупные компании. Это если какие-то крупные компании решили этим воспользоваться и получили налоговые преференции, это хорошо, попользовались и хватит, давайте теперь дадим развиваться малому и среднему бизнесу».

«Во-первых, необходимо найти такого поставщика, который будет заинтересован в твоей продукции. Мало того, что он должен быть заинтересован в твоей продукции, еще хотя бы примерно должны быть сопоставимы суммы поставок. Если это продукты, которые имеют различную стоимость, например, как в нашем варианте, это сантехнические прокладки и латунные [элементов] для инженерных систем, невозможно сделать так, чтобы суммы были сопоставимые. Потому что прокладки очень дешевые, а те очень дорогие, если мы их покупаем, нужно отгрузить такое огромное количество сантехнических прокладок, чтобы быть сопоставимыми по цене, такое количество никому не потребуется. Безусловно, есть что ввозить, но вопрос в том, что нам нечего поставить взамен, то есть Европа-то не заинтересована особо в нашей продукции, и найти поставщика довольно сложно. Я даже вспоминаю 90-е, нефть в обмен на продовольствие, только в 2022 году это будет нефть в обмен на пылесос или нефть в обмен на протез. В таком варианте это запросто может быть».

«Момент при работе с сетями, который также необходимо учитывать, — это большая задержка и долгие сроки согласования новых цен. При оптимальном раскладе это занимает месяц-два, при неблагоприятном раскладе — четыре-пять месяцев. Поставщики понимают, что если они сейчас заявят резкое понижение до текущего курса, до 70 или до 80 рублей за доллар, то сеть его примет очень быстро, это один-два дня. Но чтобы потом опять повысить цену, необходимо будет ждать месяц или два. Никто не понимает, какой курс будет в дальнейшем. Какие-то остатки были закуплены два или три месяца назад по 75 рублей, какие-то — месяц назад были по 110 рублей. Склад, он же в рублях оценивается, он у всех абсолютно по разному курсу. После 24 февраля у нас колоссально выросла цена на упаковку. В связи с тем, что большинство упаковочных материалов делалось из сырья, которое поставляется из Европы, сейчас неизбежно будет дефицит этой продукции. Поскольку у тебя дефицит продукции, а если ты работаешь с сетями, ты понимаешь, что любой дефицит — это штрафы, соответственно, никто не хочет распродавать продукцию в ноль, для того чтобы потом не иметь возможности ее поставлять».